"Когда речь идет о зарисовках, Нью-Йорк - это одновременно и благословение, и проклятие. Благословение связано с тем, что стоит только выйти на улицу, как тут же появляется тысяча вещей, которые можно зарисовать. Знаменитых достопримечательностей множество. Я могу нарисовать Китай, Японию, Индию или Корею, просто пройдя несколько квадратных кварталов. К тому же здесь очень мало республиканцев. Проклятие - это погода. Всегда слишком жарко или слишком холодно, ветрено, идет дождь или снег. Кроме того, все находится в постоянном движении. Ничто не может стоять на месте достаточно долго, чтобы я мог рисовать. Я начинаю рисовать велосипед, кто-то выбегает, садится на него и уезжает. О, смотрите, пожарная часть, давайте я ее нарисую. Я уже наполовину нарисовал двери, как вдруг они открываются, и из них выезжают машины, разрушая мой вид. Продавец, продающий зонтики, мог бы сделать классный рисунок. Я начинаю, и вдруг они собирают вещи и переезжают на новое место. Я нахожу классное здание для рисования, ставлю табурет и начинаю. Тут же прямо перед моим взором параллельно паркуется грузовик. Никто не замечает меня и не пытается быть грубым. Просто так устроен Манхэттен. В глубине души это то, что я люблю в Нью-Йорке. То, насколько он труден. Не так много легких вещей. Надеюсь, именно это отражается в моих работах. Боль и агония от попыток нарисовать каждую деталь, которую я могу, независимо от того, насколько сильно силы природы и окружающей среды работают против меня".